Стоял душный июльский вечер…
Солнце медленно склонялось к земле, давно ожидающей хоть легкого освобождения от жары. Ничто не шелохнется: ни травинка, ни листик на дереве, даже звука сверчка и то нигде не было слышно. Все истомилось, устало от длинного жаркого дня! Легкая дымка, ползущая от вдалеке лежащих холмов, устало приглашала вечер. Фернандо, держа в руках широкую соломенную шляпу, сидел на крыльце своего нового дома и смотрел вдаль привольно распахнувшемуся полю.
Их семейному полю.
Фернандо окинул его взглядом: длинное-длинное, теряющееся в далеких холмах, сливающихся с горизонтом. С одной стороны дома золотилась пшеница, с другой – в богатой зеленой гуще растворялись ряды кукурузы. Этот год предлагал хороший урожай!
— Благодарю Тебя, мой Благ Податель! – в душе подумал он, — Ты чудно заботишься о нас, хоть не в богатстве, но в достатке.
Он почесал затылок и в тот же момент почувствовал на своей руке чье-то прикосновение.
— Здравствуй, милый! — обвивая его руками вокруг шеи, сказала жена, — Что ты здесь делаешь, грустишь или радуешься?
— Всего понемножку, Мария, — улыбнувшись, сказал он, приглашая ее присесть рядом, — смотрю на наше поле и сердце радуется. Спасибо Господу за налитые зерном колосья, за густые поля кукурузы. Хороший будет урожай в этом году! Может быть…
И он запнулся.
Они были женаты всего три месяца и за это короткое время он еще не успел рассказать своей любимой то, что тревожило его душу уже долгие годы. Он был каким-то необыкновенным в своей семье, что по странным законам Вуду могло бы ставить его в особое положение, но он жил под чудесными законами любви. Его родители были испанского происхождения, с темноватой кожей, черными волосами и темными глазами. Он же был со светлой кожей и волосами, и голубыми-голубыми глазами. Долгое время он оставался единственным сыном в семье, потом появились два брата, но Фернандо продолжал оставаться особенным. Младшие братья ничем не отличались от своей родни, но он был совсем другим.
Еще будучи совсем малым, он уже задавался мыслью об этом. Повзрослев, он однажды осмелился спросить родителей, на что мать только широко улыбнулась.
— Сыночек, ты о чем? Конечно, ты наш! Я помню день когда ты родился, самый прекрасный день в моей жизни. Когда тебя принесли ко мне – ты сразу очень внимательно на меня посмотрел, стараясь запомнить на всю жизнь. А то, что твоя кожа светлее – значит кто-то из наших предков был немного с другими генами.
Ответ был с любовью, но сомнения не ушли, они продолжали время от времени закрадываться в его душу, и чем взрослее он становился, тем чаще.
— Папа, — однажды работая с отцом в поле, спросил Фернандо, — может быть когда соберем урожай, может быть… я слышал, что есть такой анализ, с таким странным названием ДНК, который точно определяет кто является отцом и матерью.
— Зачем еще деньги тратить, — отмахнулся отец, — ведь мы и без этого знаем кто у тебя и у нас отец и мать.
— Папа, — не сдавался сын, — я серьезно об этом. Анализ ничего не сможет изменить, я всегда буду любить только вас, тем не менее… Это меня всю жизнь мучает, и почему-то все больше и больше. Посмотрите на меня, разве я не отличаюсь от вас!
Отец отвернулся. Ему не надо было смотреть на сына, он знал, что тот выглядит по-другому, но это был их сын и никто никогда не сможет этого изменить. Даже анализ!
А сын тот же самый вопрос поднял на следующий год, и потом на следующий и еще много раз после этого. Но всегда деньги нужны были для того или другого. Фернандо уже узнал, что анализ не из дешевых, но любопытство вместе с затаенной тоской съедало его душу.
И вот в тот вечер, глядя на дородные поля, мысль об этом снова закралась в его сердце, но ему надо было представить свою историю вместе с сомнениями любимой жене. Но это он пока оставлял на позже!
Целую ночь ему снились медицинские лаборатории, вокруг него вращались люди в белых халатах и пахло стерильностью и чистотой. Проснувшись, он сразу же окунулся в мир техники, где жужжали моторы тракторов, пахло топливом и мазутом. Вокруг кипела фермерская жизнь, нелегкая, но Фернандо был доволен.
Он окинул взглядом их семейное подворье и с благодарностью улыбнулся: Бог благословлял их. Угодье было больше похоже на зажиточное ранчо, хотя их было на самом деле скромное. Вокруг красиво ухоженного двора разместились четыре дома, три – для каждого сына, один – родительский. Плоды тяжелого труда были видны наяву, также плоды воспитания чувствовались в обращении.
— Доброе утро, братуха! – донесся к нему голос младшего брата Антония, — Когда едем договариваться за комбайн?
— Я готов! – ответил Фернандо, помахав в знак приветствия рукой.
— Тогда поехали!
Они сели в старенький фургон и скрип колес утонул в веселом разговоре. Спустя короткое время они вернулись к полю и урожаю, который в этом году радовал взгляд и вселял надежду.
— Хороший удался, — кивая головой, подтвердил Антоний, — Слава Богу за дождик и погоду. Еще бы собрать!
— Ты только не скажи как тот неразумный: развалю старые житницы, построю новые!
— О, нет, нет! – запротестовал брат, — Но урожай радует.
— Смотри, что там впереди, — меняя тему разговора, сказал Фернандо, — кто-то поломался. Может помощь нужна.
Они притормозили возле старенькой машины и увидели немолодую женщину, стоящую возле поднятого капота. Та немного с опаской глянула на двух крепких парней, на что Фернандо, открыто улыбнувшись, сказал,
— Может быть мы чем-то сможем вам помощь. Что случилось?
— Не знаю, — беспомощно разводя руками, растерянно ответила женщина, — эта старая рухлядь долгое время дергалась, дергалась, а сегодня, по-моему, ей пришел конец.
Фернандо наклонился над мотором и начал проверять все провода и соединения. Обследовав все вокруг, он обнаружил, что клемма аккумулятора совсем отпустилась. Он поджал клемму и, встряхивая руку об руку, сказал,
— Вот по-моему в этом и причина! Ну-ка, попробуйте завести.
Женщина села за руль и, прокрутив несколько раз стартером, завела машину. Она радостно заулыбалась и со словами благодарности вышла из нее.
— Не стоит даже благодарить нас, это было так просто! – вежливо сказал Фернандо, подавая ей руку.
В тот момент он почувствовал, как будто бы электрическая струя прошла через все его тело.
— Среагировала доброта! – молниеносная мысль пронзила его сознание, — Время какое пошло, люди порой опасаются друг друга. Тот, кто с добротой, может быть принят с опасением.
Он придержал руку и внимательно посмотрел на женщину, встретившись с ее вопросительным и благодарным взглядом. Этот взгляд был особенным, что и заставило его быстро отдернуть руку и, развернувшись, он пошел в направлении своей машины. Сев за руль, он еще раз внимательно посмотрел вслед удаляющемуся автомобилю незнакомки.
— Мистер Добродетель! – похлопав его по плечу, сделал комплимент Антоний, — Вот всегда ты у нас такой, добродушный и с широким сердцем. Не такой как все!
Фернандо ничего не сказал, только улыбнулся, его мысли все еще были заняты урожаем, к которым добавились размышления о странной встрече. Они ехали за женщиной минут пятнадцать, пока та, не проводив их вслед взглядом, заехала во двор старенького маленького домика.
— Кто эта женщина? – оглянувшись назад, задал он сам себе вопрос.
Вскоре они с братом договорились за комбайн и, возвращаясь домой, он еще раз посмотрел во двор, куда заехала женщина. В этом районе он никогда не бывал, но эта встреча на какое-то время осталась в его сознании. Потом будни и горячие дни жатвы закружили его в круговороте забот. Спустя несколько месяцев их семья продала весь урожай и однажды вечером, узнав, сколько денег он получит за свою часть, он решил рассказать своей любимой то, что уже долго его тревожило.
— Пойдем прогуляемся вдоль поля, — предложил он.
Жена вопросительно посмотрела на него,
— Сейчас? Уже темнеет!
— Ну и что, — вглядываясь в ее глаза, сказал Фернандо, — еще довольно тепло, да и до сезона дождей далеко. Погуляем!
В тот вечер, идя с ней рука об руку, он поделился с ней своими сомнениями. Выслушав его, она долгое время молчала. Потом сказала,
— Ты сам лично готов узнать правду?
— Сейчас даже больше, чем когда-либо! – с энтузиазмом и с какой-то скрытой болью сказал он, — Ведь теперь я еще имею тебя!
— Нет, я очень серьезно, готов ли ты к правде? Представь на минуту, что, по твоим странным и веским соображениям ты и в самом деле не их сын! Что тогда?
Вместе того, чтобы ответить на ее вопрос “Что тогда?” он взял ее лицо в свои руки и, вглядываясь в глубину ее любвеобильных глаз, спросил,
— Странным или веским? На самом деле, по-твоему, какие же мои соображения?
Она не сводя с него глаз, вздохнула и сказала,
— Если по правде — вескими! Знаешь, однажды я подслушала разговор моих родителей. Они тоже сомневались, что ты их сын, ты сильно отличаешься от своей родни. Мои родители знают твоих с давних времен, они помнят то время, когда твои родители ожидали твоего появления. Это было короткое время перед рождением моего брата. То, что ты родился в их семье – это точно,
— Только все равно есть сомнения, — перебил ее Фернандо.
Она приложила ему палец к губам и сказала,
— Перестань себя терзать! Они твои любящие родители!
— И всегда ними останутся! – немного нервничая, сказал он, — Этого ничто не сможет изменить, даже анализ!
Мария внимательно посмотрела на него и он продолжил,
— Знаешь, я хочу сделать ДНК анализ и этим самим положить конец моим страданиям.
— Конец или начало? В этом и заключается мой вопрос: готов ли ты узнать правду?
Фернандо присел на траву и, подперев подбородок руками, устремил взгляд вдаль теряющемуся в темных облаках горизонте. Мария присела рядом и обвила его рукой вокруг талии. Какое-то время сидели молча, неслышно говорили только тоска и любовь.
— Помоги мне и поддержи меня! – через какое-то время сказал ей Фернандо.
Она повернула его лицо к себе и, поцеловав его нежно в щеку, сказала,
— Я с тобой, в печали и в радости, в счастье встречи или в горе потери. Хочешь сделать анализ – делай!
Он поцеловал ее в ответ
Сумерки темным покрывалом окутывали землю, но в душе Фернандо было светло. Он был окрылен надеждой и готовым узнать правду, какой бы она ни была, ведь рядом была любовь!
Ведь рядом была поддержка!
Прошло шесть месяцев.
Пробуждалась весна, торопя солнечные дни и зовущая к жизни первоцветы и несмелые ростки. В воздухе везде чувствовалось пробуждение и обновление, которое всегда приходит с весной. Фернандо радовался этой весне еще больше, чем любой другой приходившей раньше. Ведь время подарило ему развязку и новую надежду.
За это время много чего было открыто, но мало что изменилось. Те, которых долгое время Фернандо считал своими родными отцом и матерью, так и оставались его родными и любимыми, несмотря на то, что анализ показал обратное. Фернандо не мог их не любить, ведь он не знал никого другого в своей жизни да и они не могли просто перечеркнуть свою любовь к нему теперь, когда узнали, что где-то, кроме того, кого они всю жизнь любили и воспитывали, есть еще тот другой, кому они еще не успели сказать о своей любви.
Их жизнь, смешанная с самоотверженной любовью и щемящей тоской, теперь еще была полна поисков. Руководство госпиталя, в котором родился Фернандо, узнав о роковой ошибке, подняли все архивы и решили провести расследования, чтобы спустя почти три десятка исправить ошибку.
Однажды ему позвонили из госпиталя и сказали,
— У нас есть для тебя новости. Если хочешь – приходи завтра, мы тебе все расскажем и покажем.
— Нет, нет, — возразил Фернандо, — я хочу прийти сегодня, сейчас же.
Он быстро оделся и вскоре вместе с женой был на пути к госпиталю. Ждать до завтра он не мог, он должен узнать как побыстрее то, что должен был знать давно. Жена снова задала тот же вопрос,
— Ты готов к этому?
— Не знаю! – нервно постукивая пальцами по рулю автомобиля, сказал он, — Я так долго этого ждал, но теперь мне вдруг стало страшно. А вдруг я потерял их навсегда? А вдруг, зная кто они, я никогда не смогу их разыскать? Ведь тридцать лет многое могло изменить!
Он замолчал.
Потом была волнующая встреча в госпитале и длинный, как ему казалось, путь к развязке. Его машина, почему-то ехала очень медленно, светофоры горели только красным, кто-то обгонял, кто-то тормозил. А он, нервно теребя пальцами бумажку с адресом, двигался к тому месту, где его ожидала встреча. Потом глянул на жену, устало и грустно вздохнув.
— То, что я обещала тебе шесть месяцев – до сих пор в силе! – положив ему руку на плечо, сказала жена, — Я рядом и ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и поддержку.
В душе Фернандо было большое волнение. Оно еще сильнее усилилось, когда он повернул на улицу, по которой уже однажды проезжал. Вскоре его машина остановилась возле небольшого домика. Открыв свою машину, он сразу же услышал скрип двери. В проему появилась женщина, которой однажды он помог починить машину.
— Сыночек! – охнула она, прикрыв руками губы, — я уже все знаю. Мне позвонили из госпиталя.
Она рванулась к нему и ее лицо утонуло в широких объятиях сына. Ее плечи содрогались от слез радости и печали. Она дарила любовь, она имела сына, не зная, что где-то был еще родной! Но к встречи с ним предшествовали тридцать долгих лет разлуки.
Мать оставалась матерью! Она преданно любила сына, даже не догадываясь, что тот не был родным. Теперь же, она имела двоих!
Она подняла глаза и встретилась с его… глубокими, голубыми и мечтательными. Точно, как ее! Прикосновением губ к его щеке она подарила ему то, что он так долго ожидал. Запоздалый поцелуй родной матери! Он прикрыл глаза, желая сохранить то прикосновение навсегда, желая утонуть в той любви, которая в тот миг удвоилась. У него было две матери, две любящих матери!
Какое-то мгновение он прибывал в этом чудесном мире любви и материнского тепла. На очередной скрип двери он открыл глаза и увидел в дверях молодого мужчину, который был абсолютной копией его отца. Отца, которого он знал всю жизнь, но от которого полностью отличался.
Тот день подарил им всем новую жизнь!
Запоздалые поцелуи и жесты ласки…
Счастливое начало совместной жизни на общем ранчо!